"Привет, Андрей!
Помнишь ли ты ту яму на Караби,
из которой мы в майскую экспедицию не вылезали три дня?
Пляши и веселись. Мы ее прокопали.
Теперь она имеет глубину 175 метров
и зовется грозным именем Клепсидра,
что на языке эллинов значит "Крадущая воду"."
Из письма А.Дегтярева А.Кеворкову.
Экспедиция на Арабику сорвалась. Народ наотрез отказался ехать в Абхазию. Так что моя П/3-5 и ее забитые снегом колодцы меня не дождались. Я бегал за всеми и уговаривал поехать со мной.
Наконец Илья Масленников и Вова Тельнов дали уговорить себя. Я наобещал им посещение других пещер, обучение навеске и прочее. Остальные к затее всерьез не отнеслись. Был ли в клубе кто-нибудь, кто верил в удачный исход дела? Вряд ли. С чего бы там оказаться пещере?
Когда мы копали в мае и ты сидел в яме, туда попыталась залететь летучая мышь. Это и решило дело. С того момента я не просто верил, я уже знал, что там внизу. К тому же размер воронки. Я потом сделал топосъемку поверхности. Воронка радиусом от 40 до 120 м. Глубиной 15-20 м. Как геолог я понимал, что весь этот объем должен куда-то выноситься. По каким каналам?
Про заброску я рассказывать не буду. Заброски бывают двух видов: с приключениями и без приключений. У нас была с приключениями. Но об этом вряд ли стоит. Все как всегда. Пятого августа мы были на Караби. Шестого утром разместились на месте старого лагеря...
Вечером полезли в яму. Первое впечатление: кувалды отскакивают от породы, как от стального листа. После 50 ударов в одну точку порода не разрушается. Трещин нет. Большая кувалда вообще не работает. Нет размаха. Целый вечер рубили торчащее перо. Наполовину срубили. Полное уныние.
7 августа 2002. Идти в раскоп не хочется. Решили пойти в Нахимовскую, учить ребят ставить навеску. Провесили с Вовой до 70 метров. И тут как полило сверху! Карбидку залило сразу. Лица не поднять. С каски ручей стекает. Слава богу, вода не ледяная. Ни черта не видно, очки заливает. Спитов не вижу. Вода лилась по стенам потоком. Я придвинул лицо почти к самой стене и на одном из бугорков увидел сидящего мотылька. Глубина была 70 м. Вернулись. На плато ливень просто стеной. Там, где у нас в мае была кухня, озеро, примерно метр глубиной. Часов в пять этот кошмар кончился. Сходил к дыре. В устье вливается поток, примерно 1 л/сек. С 19 ч. до 22 ч. копали дыру. Срубили, наконец, это чертово перо. Теперь можно нагнуться. В монолите видна щель шириной 10 см. и глубиной около 1м. Под ней видно пространство. Работы, эдак, на месяц.
Попробовали другое направление. Вытащили несколько глыб размером с две головы каждая. Это где Пашира в мае веревку уронил в щель. Мы потом ее нашли. Тут пошире, но мешают вертикальные перья. Работаем вниз головой. Что-то срубили, что-то нет.
8 августа. С 10 до 12 рубили перья. Получилось. Илью, как самого тощего привязали за дельту и стали спускать. Прошел в первый зал (Прихожая). Пространство 1м на 5м, высотой метра два. Все завалено глыбами. Хаос из камней. Сквозь щели видны пространства по двум направлениям. Вылезли, пошли обедать. Опять полило. Весь оставшийся день страшный ливень. Одежду сушить негде. Все дрова сырые. Но ребята проявили сябя как надо. Разрубили полено на мелкие щепки и разожгли костер из абсолютно сырых поленьев. На меня это произвело большое впечатление. Снимаю шляпу перед ними.
Всю ночь шел ливень. Навеску из Нахимовской снять не можем. Там висит 100 м. У нас наверху кусок 35.
9 августа. До обеда шел дождь. Кое-как разожгли костер. Идти надо. Вся одежда мокрая. Одели мокрую. Мондраж начался почти сразу. В дыру пошли я и Илья. Веревку привязали за скалу над дырой. Спустились в Прихожую. Стали рубиться по одному из направлений. Всюду на белоснежных плитах мелкая крошка. То, что в каменоломнях признак свежего обвала. Поэтому полное ощущение опасности. Вот-вот все рухнет. Пробиваю кувалдой очко 50 на 50 см. Бросаю в него веревку. Вывешиваюсь на каталке. Спускаюсь до пола, это метра три. Второй зал, тоже сплошные обвальные глыбы. Спускается Илья. Наклонный лаз метра четыре длиной, потом загиб, и еще метра три. Оказываюсь на зубце над колодцем. Вниз метров восемь. На стене первые натеки. Вода по ней стекает ручьями. Всюду интенсивная капель. Весь по уши в глине. Спускаюсь вниз, до дна колодца. Все без перестежек, без спитов. По штурмовому варианту. Спускается Илья. Зальчик пять на пять. Дно завалено небольшими глыбами. Угадывается очко вниз. Пытаюсь расширить его кувалдой. Не получается. Глубина где-то 22 м. Веревка кончается, а камни в очко летят довольно далеко. Решили вернуться. Весь вечер сушились.
10 августа. Веревка близилась к концу. А 100-м кусок висел в Нахимовской. Пришлось посылать Илью и Вову снимать его, а заодно и перемерить рулеткой расстояния между спитами. К обеду они все сделали.
В 16-00 мы с Вовой снова пошли в Клепсидру. Решили навеску делать по правилам, то есть бить спиты. Первый под моим руководством забил Вова. Над очком в Прихожей.
Второй я забил над зубцом. Спустились. Стали пробивать вчерашнее очко. Пробили. Я пошел первым. Выпал сразу на 17 метров в Зал с Натеками. Всякие макаронины, обычные сталактиты, облицовка. Между прочим, музыкальные. Типа тех, что мы видели в Монастыре Чокрак. С очень красивым звуком. Четыре разных и притом очень чистых тона. Вова забивал третий спит сразу под очком, а я обследовал зал. Примерно 20м на 5. Продолжение оказалось через кораллитовое очко (брр!!!). К сожалению путь к нему лежал под несколькими макаронинами. Я пролез под ними, но сразу понял, что они не жильцы. Так и случилось. Дня через три их уже все сбили. Я их потом собрал и положил на полочку. Кстати. Некоторые большие сталактиты с самого начала тоже были обломаны. Каким образом? Упавших камней вокруг не было. Вероятно все-таки здесь бывают большие потоки воды, несущие камни. Потом уже, внизу, мы видели в меандрах застрявшие камни размером с голову...
Под кораллитовым очком начиналась наклонная Галерея. Длина 25 м. Наклон под 40 градусов. Правильное треугольное сечение. Высота потолка метра четыре. Ширина 2.5 - 3. Дно забито валунником в перемешку с глиной. Очень красиво и ни на что не похоже. Я медленно шел вниз, пристегнувшись жумаром. Дошел до конца (-55 м). Позвал Вову. Забил четвертый спит под кораллитовым очком.
Продолжение пришлось раскапывать. Мы его нашли по шуму воды. Растащив несколько глыб в конце Галлереи, увидели уходяший вниз колодец с очень интенсивной капелью. Потом мы промерили его. 18 метров. Назвали Мокрым колодцем. Все в трещинах, места для спита нет. Нашли было площадку, Вова ее пробил. Но при расклинивании спита порода треснула. Спит выбросили.
Вышли на поверхность в 23-15.
11 августа. Мы с Ильей. Забили два спита в устье Мокрого колодца. Спустился, сбивая острые как бритва перья. Далее шел наклонный и очень узкий меандр метров 5 длиной. Прошли быстро, но кувалдой поработать пришлось. В конце видна щель вниз. Камни летят секунды три. Значит, метров 20. Вбиваю спит и вывешиваюсь в колодец. Через пять метров попадаю в очень красивое место, которое теперь называется Царская ложа. Площадка 1.5 на 1.5 в стене колодца, от которого отгорожена каменной перегородкой высотой чуть больше метра. Поставь два кресла и вот тебе театральная ложа с видом на колодец. Ширина колодца здесь около 5 метров. Внизу виден только мрак. Кидаю камни. Летят далеко. Веревки осталось три метра. Глубина 82 м. Возвращаемся в лагерь. Отсутствовали с 10 до 17ч.
12 августа. Сегодня в 12-00 Уксус и Муся ждут меня в другой части Крыма, чтобы работать в Каменских каменоломнях. Но раз пещера поперла, то, конечно, не поехал. Прощай Азовское море, Севастополь и Одесса. Не судьба.
В 12-00 я и Вова сидели в Царской ложе. Вова забивал восьмой в этой пещере спит.
Забил, ввинтил ухо, завис на молотке. Вроде держит. Нарастили веревку на 35 м. Кинул бухту в пропасть. Как-то все стремно. Еду вниз метров на 15 и оказываюсь в довольно приятном местечке, которое потом Катя Захарова назвала Солнышко. Вова спускается за мной. Впереди меандр, весьма узкий. Позже, после нескольких дней безуспушных попыток его пройти его окрестили Б.-меандром. "Б" - это вовсе не сокращение от слова "большой". Это от другого слова. Вова лезет первым. Продирается метра на четыре. Дальше никак. Вылезает. Снимает обвязку. Вторая попытка с тем же результатом. Минут через десять я его сменяю. Под самым узким местом лужа глубиной сантиметров 10. Ложусь на дно, погружаю руку локтем в воду, пытаюсь протиснуться. Каска не лезет. Наклоняю голову к самой воде и проползаю первый перелаз. Весь бок мокрый. Далее меня заклинивает. Грудь не пролазит. Разворачиваюсь и так и этак. И ногами вперед и на боку и через верх. Слишком узко. Пытаюсь сбить выступы в стенках. Кувалда дает лишь скользящие удары. Меандр объявляется непроходимым. Хотя за ним угадывается лаз вниз. Камни летят метра на три и падают в воду. Глубина 101м.
13 августа. Илья более тощий, на него вся надежда. Но и он не проходит. Долез до очка, встал в него в позе эмбриона и все. Кувалдой размахнуться нет пространства. Вниз спускаться без обвязки слишком стремно. Долбимся пару часов и вылезаем назад. Полный бесполезняк.
14 августа. Послал Вову и Илью одних. Сам делал топосъемку поверхности. Подолгу смотрел на небо, на траву. Солнце. Как хорошо. Если под землей мне кто-то скажет, что они существуют, я вряд ли поверю. Здесь же я все это вижу своими глазами. Не верить нельзя. Вспоминается известный (довольно гадкий) анекдот:"А это, сынок, наша родина..."
Вова и Илья вернулись ни с чем.
15 августа. Мы с Вовой топосъемили пещеру. Сделали до дна за 4 часа. Вечером сидел за калькулятором и таблицами синусов-косинусов. К закату отстроил разрез-разветрку.
16 августа. Полное уныние. Надежд пройти меандр не осталось. Никуда не ходили. К тому же лил дождь, уважительная причина налицо. Да и усталость чувствуется. Каждый день по 6-8 часов в пещере...
17 августа. Сегодня приезжает еще одна экспедиция Чужой Земли на Караби. Ходили их встречать. Перетаскивали лагерь на новое место, к Иртышу (гора такая, если кто не знает). На что и убили весь день. Оригинальный у нас клуб. Две экспедиции в одно и то же место, в одно и то же время.
18 августа. Взял самую маленькую из наличных девочек (Катю Захарову) и повел ее в Клепсидру. Сунул ее в меандр. Приблизительно за минуту она пролезла все и встала в очко. Перекинулась за перо и повисла над колодцем. Свет у нее был Duo с пятью диодами. Видела она в этом бледном свете плохо, но различила зал 2 на 5 м. и уходящий вбок следующий меандр. Пол зала был в 3.5 м под ней. Спускаться без обвязки она не рискнула. Вылезла назад так же быстро. Меандр проходим. Теперь полез я. Выступы скалы вдавливались в грудную клетку, я уже задыхался, но пролезть не мог. Стал снова долбить. Каска не вмещалась в проход, Катя держала ее чуть позади меня, а я, лежа на боку в ручейке, ногами вперед, стал двумя руками махать кувалдой по выступам. Минут через 20 Катя сказала, что больше не может. Замерзла. Ведь она тоже лезла по воде. Пришлось возвращаться. Когда мы вылезли наружу, то отлежавшись минут пять, проделали обычную нашу процедуру. Стали ползать по-пластунски по осоке. Потом возили по траве снарягу. Она представляла из себя единый ком мокрой глины. Чтобы встегнуть, к примеру, жумар, надо было сперва его найти, а потом пальцами выдавить из него глиняное месиво.
19 августа. В Клепсидру пошли Илья, Вова и неугомонная Люба Гомарева. Будете смеяться, но она за пару минут пролезла в обвязке! Психологический барьер был сломан. Вова пролез тоже, хотя и без обвязки. Люба по веревке, а Вова в распорах спустились в зал. Следующий меандр был тоже непроходимым. Вернулись в лагерь после 9 часов работы в пещере. На обратном пути их накрыло облаком и они проплутали часа три. Когда они возвращались, мы выходили из лагеря на спасработы. Так как контрольное время пять минут как истекло. Итак, глубина стала 105м. Завтра мой последний день работы. Последний шанс. Послезавтра я сбрасываюсь с Караби.
20 августа. Последний день. Пошли трое: я, Люба, и Илья. Встали в 6 утра. Надо попробовать пробиться глубже и сегодня же снять всю навеску.
Неприятности начинаются прямо на входе. У меня вырубается электрический свет. К счастью, кроме карбидки у меня есть еще светодиод, поэтому формально я имею право идти дальше.
Доходим до Мокрого колодца. Вчера я поручал Вове забить в нем еще один спит, поскольку веревка сильно терлась о выступ стены и уже успела порядком распушиться. Тут встряла Люба:
- Давай я забью.
- А ты умеешь?
- Меня Макарыч учил.
Ну ладно, раз Макарыч, то пусть забьет.
Сегодня на подходе к спиту она мне сказала:
-Там чего-то не очень получилось, ты сам посмотри.
Посмотрел. Спит забит не там, где нужно и торчит из стены миллиметров на пять. Прекрасная иллюстрация к известной песне: "Не доверяйте деве юной крепить веревку на стене..."
Я снял с бокового карабина кувалду и одним ударом снес это чудо, пока какая-нибудь другая юная дева не догадалась ввернуть в него ухо. Впрочем, злые языки утверждают, что спит до сих пор на месте.
Достал пробойник, достал новый спит...
- О, ***** * ***! (вырезано цензурой)
Резьба сорвана. Похоже, Люба недовернула спит на пробойник и шарашила прямо так. Весь удар приходился на резьбу.
*)До этого Люба отлично забивала спиты в п. Школьной. [прим. редактора].
Так. Сегодня мы не только без света, но еще и без спитов.
И вот перед нами Бл****ий меандр. Люба как ящерица улезает в него и через минуту лязганья карабинами о стены она уже там, за очком. Теперь моя очередь. Я ложусь в ручеек ногами вперед и ползу. Четыре метра без проблем. И вот последний метр. Люба командует как поворачиваться. Я вжимаюсь в дно, лезу вперед. Выступы скал вдавливаются в грудь, коленки выгибаются в обратную сторону, я ползу опять. Люба командует. Я распластываю ноги как лягушка, одновременно изгибаясь как в столбняке. И уже почти задыхаясь, прохожу узость и зависаю не пере. В распорах 3.5 метра вниз - и я на дне. Следующие 15 минут пытается пролезть Илья. У него ничего не получается. В конце концов он говорит, что не полезет. Теперь ему несколько часов надо будет провести в загончике 5 на 3 метра. Не позавидуешь. Сам себе я тоже не завидую, представляя, как буду лезть обратно через Б. меандр.
Из зала мы прыгаем по небольшим уступам и через несколько метров снова натыкаемся на узость. Работаю кувалдой. Тот же меандр, только более вертикальный. Лезу вниз. Еле протискиваюсь тяжестью своего тела. А как наверх? Решаю попробовать сразу. Быть может тут тоже без спасработ не выберешся. Лезу вверх. Минут через пять Люба с изумлением слышит от меня "Бля... Бля..." (на восклицательные знаки у меня уже не было сил). Раньше Люба не знала, что я ругаюсь матом.
Минут через 10, на пределе сил, я выбираюсь.
Отдышавшись, лезем снова. Это узость номер шесть. Через два метра нас встречает узость номер семь. Очко, выпадающее в колодец. Кидаю камни. Падают на счет "три". Метров 20. (Потом померили оказалось 24). Снова работаю кувалдой и бросаю в очко оставшиеся пять метров 35-ки. Одеваю обвязку и впритирку прохожу узость. Еду вниз до узла. Подвязываю семидесятник и еду до дна.
- Свободно!
- Понял!
Люба начинает протискиваться через очко.
А я пока осматриваю дно колодца. В углу нахожу очко, заваленное камнями. Разбираю завал и кидаю в очко камень. "Раз,два,три... "- нет звука падения - "четыре" - нет звука - "пять" . Есть. Сурово, метров 50. (Потом оказалось - 42).
И тут меня сверху зовет Люба:
- Я села. И кажется серьезно.
Я не придал этому значения и продолжал ждать. Минут через десять стало ясно, что она уже выбилась из сил.
- Ну что, мне лезть?
- Лезь.
Она висела на каталке, а я должен был лезть по нагруженной веревке.
- Можем сломать каталку. Если она вывернется вниз.
- Лезь.
- Хорошо, лезу. Держи каталку рукой.
- Держу.
Я полез вверх, остановился прямо под Любой и встал ногами на небольшую полочку. Она поставила ноги мне на плечи и попыталась вытолкнуться. Прошло несколько минут. Не сдвинулась ни на сантиметр. Стало ясно, что она чем-то зацепилась. Я просунул руку между ней и скалой, пытаясь нащупать железо. Ничего не получалось
Ей уже было действительно плохо. Она попросила снять нагрузку с веревки. Здорово. Стоит у меня на плечах, я стою на вшивом уступчике, да еще должен выдать веревку. Выдал сантиметров 15.
- Еще.
Выдал еще 15.
Люба выдернула каталку ослабила в ней веревку.
Еще раз рванулась, и продвинулась сантиметров на пять. Отлично. Еще несколько минут борьбы и она вылезла. Все это время по нам немножко тек ручеек. Ниже пояса я весь был как половая тряпка. Поехал вниз.
- Я попробую еще раз.
- Хочешь опять сесть?
- Я попробую пролезть.
Вторая попытка тоже ничего не дала.
Какая-то индивидуальная непроходимость. Там где она пролетает со свистом, я умираю. И наоборот.
Я подошел к последнему очку. Поработал кувалдой. Узко. Но подарить кому-нибудь 50 метров? Хрен вам. И бросил в очко бухту. Веревка долго летела и наконец дала нагрузку. Не дошла? Или слишком глубоко?
Я протиснулся в очко и вывесился в колодец.
Проехал метров 20 и наткнулся на клубок веревок - бухта не распустилась. Распутывать 30 метров веревки на весу - занятие то еще. Погасла карбидка. Щелкаю. Поджиг не работает. Очки заляпаны грязью. Полная жопа.
Горит только синий диод. В его мертвящем свете я вижу уходящую вниз трубу пяти метров в диаметре. Дна не видно.
Спокойно, без паники. Достаю из подмышки платок. Вытираю очки. Достаю из потайного кармана ножик. Пытаюсь его открыть. Ломаю ногти. Ничего. Беру край лезвия в зубы и выдираю лезвие. Теперь снимаю каску и чищу иглу. Есть искра. Карбидка заработала. Спасибо Мусе за подаренный швейцарский ножик. Распутываю бухту. Готово. Еду вниз.
Только сейчас я отчетливо понимаю, что я ПЕРВЫЙ. Что эти стены за многие тысячи и тысячи лет впервые видят свет. Был ли я счастлив? Пожалуй, нет. Испытывал ли я гордость, радость, удовлетворение? Нет. Я чувствовал только страх. Не животный ужас, а загнанный во внутрь страх. И страх этот запер в моем подсознании все другие эмоции. Я был просто мыслящей машиной, которая все понимает, но ничего не чувствует.
Медленно я катился вниз, рассматривая мокрые серые стены колодца. Ге-то на 38-м метре веревка легла на острый как бритва горизонтальный выступ. Веревку могло просто перерезать. Снова снял кувалду и стал затуплять ей края выступа. Сорок два метра без перестежек и я на дне колодца. Висел как лягушка на резинке от трусов. Уже стоя на дне нажал ручку стопера до конца. Веревка со свистом прошла через ролики. Выстегнулся. Передо мной был новый меандр. Я даже не сунулся в него. Я сразу увидел, что он непроходим. Метра два шла щель шириной сантиметров 30,постепенно сужаясь, потом круто поворачивала направо. Что находится за поворотом узости номер 9 не знает никто. Я смотрел на щель, пытаясь запомнить все получше. Ведь никто кроме меня не видел последних 60 метров МОЕЙ Клепсидры.
На дне я пробыл не более трех минут. Развязал концевой узел, завязал узелок на уровне пола, чтобы потом померить глубину колодца, встегнул кроль и полез наверх.
Я плохо помню, что было потом. Помню как протискивался через восьмое очко, как скрежетал кроль о стенки и вдавливался мне в грудину.
Я только думал о том, что Люба сидит в двух узостях от меня, Илья - в четырех. И никто мне не поможет, если я сяду.
Седьмую я прошел довольно быстро. Шестую... Помню, как в шестой узости Люба ругалась матом. И эта девушка работает в театре им. Станиславского! Чему их там учат?
И вот Блядский меандр. С обвязкой я не пройду. По моей команде Люба встегнулась в веревку и зависла в метре под очком. Я стал подниматься в распорах, но стены как назло были гладкие. Тогда я вцепился в любину обвязку, и стал карабкаться по ней, как по новогодней елке. Встал в ее педаль, потом коленом на плечо, встал ей а плечи и принялся впихиваться в очко. В конце концов я стоял уже у нее на голове, слава богу, не всей массой. Там нас уже ждал Илья, сматывая веревки.
На выходе мы последний раз посмотрели на яму входового отверстия.
Люба сказала:
- Я должна сюда вернуться. Там, в последней узости я испугалась. Я боюсь Клепсидры и потому должна вернуться.
Я ничего не ответил. Поскольку слишком устал, да и не нужно было отвечать.
***********************
Теперь, когда прошло столько времени, я часто задаю себе вопрос. А было ли это все на самом деле, все эти колодцы, меандры, или нам всем снился один и тот же тяжкий сон? Не знаю, не знаю, не знаю...
Александр Дегтярев.